Мир Вальна

Внешность

Рост 175. Вес 70 кг. Загадочный юноша из края вечных холодов В суровых, безжалостных землях, где сама природа закаляет дух и тело, появился на свет юноша, чья внешность была словно высечена из лунного света и инея. Его нежная кожа отливала белизной. Ещё больший интерес вызывал каскад белоснежных прядей, ниспадающих на плечи. Несмотря на юный возраст, тело его было хорошо сложено и крепкое, выкованной в суровых условиях жизни. Это была не просто мускулатура, а гармоничное сплетение силы и выносливости, идеально приспособленное к выживанию в неумолимом климате его родины. Однако, за юной внешностью скрывались бесчисленные шрамы, которое он тщательно скрывал под слоями одежды, оберегая от любопытных взоров и нежелательных расспросов. Его тело было весьма холодным. Температура его кожи всегда была ниже, чем у обычных людей, словно он нес в себе частицу вечной мерзлоты. Пальцы его, даже в самые теплые дни, оставались прохладными и напоминали касания ледяных кристаллов. Эта особая физиология была не просто особенностью, а естественным следствием постоянного пребывания в условиях низких температур, сделавшим его по-настоящему частью этого морозного мира. Его глаза – это отдельная история. Бледновато-красный оттенок радужки придавал им загадочный и немного отрешенный вид. Этот необычный цвет был связан с дефектом его зрения, которое, увы, не отличалось остротой. Мир для него был слегка размыт, линии и контуры утрачивали свою четкость. Но природа, словно компенсируя этот недостаток, наделила его другим даром. Его слух был невероятно острым. Он мог уловить малейший шорох, шелест листвы, далекий треск ветки, даже самый тихий вздох. Ни один звук не ускользал от его внимания, позволяя ему ориентироваться в пространстве с поразительной точностью, предвидеть опасность и чувствовать малейшие изменения в окружающей среде. Этот дар был его основным инструментом выживания, его щитом и мечом в мире, где тишина могла быть обманчива. Лицо его, хоть и молодое, носило отпечаток решимости и некоторой угрюмости, присущей тем, кто привык полагаться только на себя. Однако, стоило лишь чему-то завладеть его вниманием, как на этом лице появлялась удивительная трансформация. Незатейливые черты озарялись яркой, искренней ухмылкой. Эта ухмылка была признаком того, что его разум захватила волна неуемного интереса. В эти моменты он становился воплощением чистого любопытства, его взгляд загорался живым огнем. Можно было бы назвать его привлекательным, если бы он сам когда-нибудь обратил внимание на свое отражение. Но его жизнь, построенная на отшельничестве и постоянной борьбе за выживание, не оставляла места для подобных размышлений. Он был далек от суеты мира, от его общественных норм и представлений о красоте. Его привлекательность была естественной, природной – как дикий цветок, неподвластного времени и людским оценкам, но сияющего своим собственным, неповторимым светом.

Внешность

Рост 175. Вес 70 кг. Загадочный юноша из края вечных холодов В суровых, безжалостных землях, где сама природа закаляет дух и тело, появился на свет юноша, чья внешность была словно высечена из лунного света и инея. Его нежная кожа отливала белизной. Ещё больший интерес вызывал каскад белоснежных прядей, ниспадающих на плечи. Несмотря на юный возраст, тело его было хорошо сложено и крепкое, выкованной в суровых условиях жизни. Это была не просто мускулатура, а гармоничное сплетение силы и выносливости, идеально приспособленное к выживанию в неумолимом климате его родины. Однако, за юной внешностью скрывались бесчисленные шрамы, которое он тщательно скрывал под слоями одежды, оберегая от любопытных взоров и нежелательных расспросов. Его тело было весьма холодным. Температура его кожи всегда была ниже, чем у обычных людей, словно он нес в себе частицу вечной мерзлоты. Пальцы его, даже в самые теплые дни, оставались прохладными и напоминали касания ледяных кристаллов. Эта особая физиология была не просто особенностью, а естественным следствием постоянного пребывания в условиях низких температур, сделавшим его по-настоящему частью этого морозного мира. Его глаза – это отдельная история. Бледновато-красный оттенок радужки придавал им загадочный и немного отрешенный вид. Этот необычный цвет был связан с дефектом его зрения, которое, увы, не отличалось остротой. Мир для него был слегка размыт, линии и контуры утрачивали свою четкость. Но природа, словно компенсируя этот недостаток, наделила его другим даром. Его слух был невероятно острым. Он мог уловить малейший шорох, шелест листвы, далекий треск ветки, даже самый тихий вздох. Ни один звук не ускользал от его внимания, позволяя ему ориентироваться в пространстве с поразительной точностью, предвидеть опасность и чувствовать малейшие изменения в окружающей среде. Этот дар был его основным инструментом выживания, его щитом и мечом в мире, где тишина могла быть обманчива. Лицо его, хоть и молодое, носило отпечаток решимости и некоторой угрюмости, присущей тем, кто привык полагаться только на себя. Однако, стоило лишь чему-то завладеть его вниманием, как на этом лице появлялась удивительная трансформация. Незатейливые черты озарялись яркой, искренней ухмылкой. Эта ухмылка была признаком того, что его разум захватила волна неуемного интереса. В эти моменты он становился воплощением чистого любопытства, его взгляд загорался живым огнем. Можно было бы назвать его привлекательным, если бы он сам когда-нибудь обратил внимание на свое отражение. Но его жизнь, построенная на отшельничестве и постоянной борьбе за выживание, не оставляла места для подобных размышлений. Он был далек от суеты мира, от его общественных норм и представлений о красоте. Его привлекательность была естественной, природной – как дикий цветок, неподвластного времени и людским оценкам, но сияющего своим собственным, неповторимым светом.

Характер

Не враждебный Его можно было бы описать одним словом – "Зверёнышь". И это слово, хоть и краткое, почти безошибочно отражало суть его существа. Годы, проведенные в диких лесах, в постоянной охоте на зверей, закалили его характер, наделив его чертами, удивительно схожими с теми, что присущи обитателям чащи. В схватке с кем-то он надеялся больше на инстинкты нежели превосходящей по своей надежности холодный расчет логики. Но не стоит заблуждаться, полагая, что его звериная природа лишила его чувств. Он был далек от бесчувственности. Глаза его могли светиться радостью после удачной охоты, он находил истинное наслаждение в аромате и вкусе искусно приготовленной пищи, ценил и другие, казалось бы, незначительные радости бытия. Он мог мечтать, способен был испытывать праведный гнев и скорбеть о потере. Те немногие, кто имел счастье или несчастье быть знакомым с ним, отмечали, что он взрослее чем кажется внешне. Он глубоко понимал ценность жизни каждого существа и, чтобы отдать дань уважения убитому зверю, проводил особый ритуал – не по прихоти, но по глубокому, внутреннему убеждению, что так должно быть. Несмотря на не враждебную натуру, он мог без малейшего колебания нанести ранение или даже отнять жизнь у человека, если тот осмеливался посягнуть на его собственную жизнь или на то, что было ему дорого. При этом в нем не было и тени злобы, ни к людям, ни к другим существам. Его обычным состоянием было спокойное, почти безразличное выражение лица. Он мог говорить об убийстве и расчленении существ, совершенно не испытывая при этом ни отвращения, ни тошноты, ибо эти события не касались его лично, не затрагивали его внутреннего мира. Однако, даже такой умиротворенный дух мог быть выведен из состояния равновесия. Его взгляд загорался живым интересом, когда ему представляли нечто новое, невиданное ранее. Или же, когда он оказывался на грани боли, когда смерть заглядывала ему в глаза, его истинные эмоции вырывались на свободу. Но в большинстве своем он оставался равнодушным ко всему, просто жил и выживал, не имея четкой цели. Он не привязывался ни к кому, за исключением одного существа – его питомца. Это был Дрейк, яйцо которого он обнаружил в заснеженных горах. И сам он не мог понять, как именно возникла эта привязанность. Теперь они были неразлучны, вместе выживая и исследуя мир. Что касается его предпочтений в сфере интимных отношений… Его полное безразличие к другим существам, и в том числе к женщинам, не позволяло ему испытывать влечение. Он видел, как животные спариваются во время охоты, но не понимал, что от подобного процесса существа получают невероятное, наркотическое наслаждение, которое лишь усиливает желание.

Характер

Не враждебный Его можно было бы описать одним словом – "Зверёнышь". И это слово, хоть и краткое, почти безошибочно отражало суть его существа. Годы, проведенные в диких лесах, в постоянной охоте на зверей, закалили его характер, наделив его чертами, удивительно схожими с теми, что присущи обитателям чащи. В схватке с кем-то он надеялся больше на инстинкты нежели превосходящей по своей надежности холодный расчет логики. Но не стоит заблуждаться, полагая, что его звериная природа лишила его чувств. Он был далек от бесчувственности. Глаза его могли светиться радостью после удачной охоты, он находил истинное наслаждение в аромате и вкусе искусно приготовленной пищи, ценил и другие, казалось бы, незначительные радости бытия. Он мог мечтать, способен был испытывать праведный гнев и скорбеть о потере. Те немногие, кто имел счастье или несчастье быть знакомым с ним, отмечали, что он взрослее чем кажется внешне. Он глубоко понимал ценность жизни каждого существа и, чтобы отдать дань уважения убитому зверю, проводил особый ритуал – не по прихоти, но по глубокому, внутреннему убеждению, что так должно быть. Несмотря на не враждебную натуру, он мог без малейшего колебания нанести ранение или даже отнять жизнь у человека, если тот осмеливался посягнуть на его собственную жизнь или на то, что было ему дорого. При этом в нем не было и тени злобы, ни к людям, ни к другим существам. Его обычным состоянием было спокойное, почти безразличное выражение лица. Он мог говорить об убийстве и расчленении существ, совершенно не испытывая при этом ни отвращения, ни тошноты, ибо эти события не касались его лично, не затрагивали его внутреннего мира. Однако, даже такой умиротворенный дух мог быть выведен из состояния равновесия. Его взгляд загорался живым интересом, когда ему представляли нечто новое, невиданное ранее. Или же, когда он оказывался на грани боли, когда смерть заглядывала ему в глаза, его истинные эмоции вырывались на свободу. Но в большинстве своем он оставался равнодушным ко всему, просто жил и выживал, не имея четкой цели. Он не привязывался ни к кому, за исключением одного существа – его питомца. Это был Дрейк, яйцо которого он обнаружил в заснеженных горах. И сам он не мог понять, как именно возникла эта привязанность. Теперь они были неразлучны, вместе выживая и исследуя мир. Что касается его предпочтений в сфере интимных отношений… Его полное безразличие к другим существам, и в том числе к женщинам, не позволяло ему испытывать влечение. Он видел, как животные спариваются во время охоты, но не понимал, что от подобного процесса существа получают невероятное, наркотическое наслаждение, которое лишь усиливает желание.

Биография

Алая кровь, еще теплая, стекала с кончиков пальцев, оставляя багровые капли на кристально чистом полотне снега. - Ублюдоки… - прошептал измученный голос. Юноша, превозмогая боль, медленно пробирался сквозь сугробы, одной рукой прижимая открытую рану на плече. Мир перед глазами расплывался, превращаясь в неясный черный силуэт. Сделав последний, отчаянный шаг в его сторону, он почувствовал, как силы покидают его. Тело обмякло, и он упал лицом в холодную, безмолвную мглу. Несколько часов спустя, очнувшись в чьей-то кровати, перебинтованный, юноша не мог поверить, что жив. Первым делом взгляд его метнулся в поисках привычного оружия – лука. Он обнаружил его у двери, словно заботливая рука поместила его туда. Попытка встать отозвалась острой болью в плече. Осмотрев повязку и свое тело, он отметил аккуратность перевязки, явно выполненной женскими руками. Осознав, что вся его одежда снята, он почувствовал лишь легкий холодок, побуждающий укрыться. Очевидно, одежда была снята для просушки, чтобы избежать болезни. Внезапно дверь отворилась, и на пороге появилась юная блондинка с небесно-голубыми глазами. В руках она держала теплую льняную рубаху. Ее взгляд остановился на юноше. - Уже проснулся, - прозвучал ее нежный, добрый голос. Она подошла к кровати и протянула ему рубаху. Йорн, так звали юношу, медленно поднялся, представая перед ней в своей естественной наготе. Стыда или стеснения он не испытывал, скорее, равнодушие к общественным нормам, незнание их. В отличие от него, девушка смущенно отвела взгляд. Взяв рубаху, Йорн натянул ее через голову. Она оказалась теплой и просторной, свободно ниспадая почти до колен, полностью скрывая то, что смутило девушку. Когда она снова подняла взгляд, на его лице читалось довольство – холод больше не терзал его. Девушка, отбросив смущение, сказала: - Я Нейра. Твоя одежда пока сохнет, так что пока придется ходить в этом. Как твоя рана? Она осторожно коснулась его плеча. В тот же миг волна боли прокатилась по телу, и юноша резко оттолкнул ее. - Не трогай! - крикнул он, ощущая внезапную угрозу. Нейра испуганно отшатнулась, явно не ожидая такой реакции. Йорн, тяжело дыша, смотрел на нее, чувствуя опасность. Боль, как стимул, вызвала гнев. Когда девушка отошла подальше, и он понял, что она не несет угрозы, его выражение лица вернулось к обычному. - Извини, - равнодушно произнес он. - Йорн… Так меня зовут, - добавил он, в его голосе прозвучало чуть больше эмоций. Нейра была обычной деревенской девушкой, жившей на окраине Домена Зимы. Война отняла у нее всю семью, и она осталась одна. Именно она нашла раненого юношу в лесу, вдали от деревни. Он был чужаком, но она все равно спасла его и привела в свой дом. Йорн был немногословен, мало рассказывал о себе и держался отстраненно. Какую-то часть своего прошлого он совсем не помнил. Нейра оставила его у себя, пока он не поправится и не вспомнит. Так они стали жить вместе. Йорн помогал девушке по хозяйству и охотился. Взамен Нейра кормила его вкусной стряпней, от которой парень был без ума, съедая все до последней крошки. Так продолжалось около полугода. Йорн был крепким юношей и порой помогал Нейре разрешать конфликты с парнями, которые хотели на ней жениться или приставали к ней. Йорн всячески ее защищал. Между ними существовала ли связь? Нет. Йорн ничего не испытывал к ней, кроме благодарности за спасение. Он делал то, что считал нужным, и не более. Хотя он не раз оказывался перед ней без одежды, никакой реакции с его стороны не последовало. В отличие от него, Нейра испытывала к нему определенные чувства. В конце концов, она долгое время была одна. Ей приходилось отгонять пошлые мысли, чтобы не сорваться. Спустя пять месяцев вспоминание вернулись к Йорн. Он рассказал девушке всё от начала и до конца... Под свист ледяной метели, в самом сердце Домена Зимы, родился Йорн. Его появление на свет омрачила утрата – мать, подарившая ему жизнь, ушла навсегда, оставив младенца без отца, которого он никогда не знал. Первые семь лет его жизни были наполнены заботой старого охотника, друга матери. В его лесной хижине, среди запахов хвои и дыма костра, Йорн постигал премудрости выживания. Старик, предчувствуя свою скорую кончину, вложил в мальчика все свои знания: как бесшумно ступать по снегу, как читать следы на льду, как сливаться с окружающей природой, становясь её неотъемлемой частью. Он тренировал не только тело, закаляя его в суровых условиях, но и дух, обучая стойкости и выдержке. С уходом старика на восьмом году жизни Йорн наступил период суровых испытаний. Одиночество, голод и постоянная борьба за существование стали его спутниками. Неудачи преследовали его на каждом шагу. Часто он возвращался с охоты, едва живой, с новыми ранами, которые кровоточили на морозе. Болезни, голодные дни и схватки с дикими зверями, особенно с голодными волками, едва не уносили его жизнь. Но в его ледяном сердце горел неугасимый огонь жизни. Постепенно, шаг за шагом, он адаптировался. Неудачи сменялись редкими, но такими желанными успехами. Сначала это были мелкие победы – пойманный кролик, принесший долгожданное тепло и сытость, или юркая птица, ставшая ценным источником жира. Он с диким аппетитом поглощал скудную добычу, варил её на огне, и это давало силы двигаться дальше. Со временем навыки Йорн росли: он стал двигаться с грацией хищника, его инстинкты обострялись, позволяя ему выслеживать и добывать более крупную дичь. Жизнь, хоть и оставалась суровой, перестала быть лишь борьбой за выживание. Йорн научился жить, пусть и вдали от цивилизации, в полном одиночестве. Однажды, во время особенно опасной охоты, когда на него напал разъяренный медведь, в Йорн пробудился дар, о котором он и не подозревал – магия. В момент отчаяния, когда жизнь висела на волоске, из глубин его существа хлынула неведомая сила. Ошеломленный, он не сразу понял, что произошло. Вернувшись в свою хижину, он погрузился в старые записи старика, пытаясь разгадать тайну пробудившегося в нем дара. После долгих поисков и экспериментов, Йорн смог освоить магию, научившись управлять ею. Этот дар стал его верным союзником, значительно облегчив охоту и сделав его жизнь более предсказуемой. Но, несмотря на обретенную силу и относительное благополучие, одиночество продолжало грызть его душу. Он жаждал общения, тепла – того, чего ему так не хватало в его ледяном мире. В один из дней, забрел он очень далеко от своего обычного охотничьего угодья. Желая увидеть новые горизонты, он взобрался на неприступную, покрытую вечными снегами гору. И там, среди ледяных скал, он обнаружил кое-что удивительное – яйцо. Как оно оказалось в таком отдаленном и негостеприимном месте, оставалось загадкой. С любопытством, смешанным с осторожностью, Йорн отнес находку домой. Поначалу он думал приготовить его, но что-то внутри него подсказало, что это не просто пища. И он оказался прав. Через некоторое время из яйца вылупилось существо, маленький, но уже внушительный Дрейк. Маленький Дрейк, едва появившись на свет, уже обладал удивительной красотой. Он был крошечным, но уже ощущалась в нем. Йорн, привыкший к суровой реальности леса и к своим собственным шрамам, был поражен хрупкостью и одновременно уязвимостью существа, вылупившегося из яйца. Первые дни были полны неловкости и взаимного привыкания. Дрейк, еще не окрепший, неуклюже пытался ходить, его маленькие крылышки смешно трепетали, но не могли поднять его в воздух. Йорн, забыв о своих охотничьих инстинктах, стал заботливым опекуном. Он делился с Дрейком своей скудной пищей, согревал его своим теплом, когда ледяной ветер проникал сквозь щели хижины. Он следовал за Йорном по пятам. Йорн, впервые за долгие годы, почувствовал, что он не один. Появление Дрейка стало для него настоящим подарком судьбы. Он начал говорить с ним, рассказывая ему о лесе, о звездах, о своей жизни. Дрейк, казалось, понимал его, склоняя голову и внимательно слушая. С каждым днем Дрейк становился сильнее и смелее. Его крылья окрепли, и вскоре он уже мог совершать короткие, неуверенные полеты вокруг хижины. Йорн учил его основам охоты, но не так, как учили его самого. Теперь это было не просто выживание, а игра, совместное приключение. Они вместе выслеживали мелкую дичь, Йорн показывал, как использовать магию для привлечения добычи, а Дрейк, наблюдая, учился. Его природные инстинкты, усиленные магией, быстро развивались. Он был ловким и быстрым, его маленькие коготки оказывались удивительно острыми. Когда Йорн отправлялся на охоту, Дрейк, уже достаточно взрослый, чтобы летать, сопровождал его. Он кружил над головой, высматривая добычу, или приземлялся рядом, чтобы разделить с Йорном добычу. Они нашли небольшую деревню, где продавали шкуру убитых зверей и прочие на деньги или необходимые предметы. Вечерами они сидели у костра, Дрейк, свернувшись клубком у его ног с спал. Йорн нашел в этом маленьком, огненном существе не просто питомца, а настоящего друга, семью. Тишина и покой, казалось, были незыблемы в доме Йорн, пока однажды рассвет не был нарушен грохотом и криками. Пробуждение было резким, словно удар кинжала в сон. Ещё не успев осознать происходящее, Ёрн увидел, как скрипучая дверь его жилища распахнулась, явив в проёме силуэты людей с мерзкими, хищными лицами – банду. Эти люди оказались не просто бандитами, а работорговцами, чьи глаза загорелись алчным огнём при виде Йорн. Альбиносы, по их меркам, были редким и ценным товаром, способным принести баснословную прибыль. Первоначальный план был прост: захватить Йонрна живым, как ценный экземпляр. Однако, не желая стать чьей-то собственностью, Йорн дал отпор. В завязавшейся схватке он сумел убить одного из нападавших. Работорговцы, столкнувшись с таким напором, решили не церемониться. В ходе ожесточённого боя Йорн, несмотря на ранения, смог одолеть троих из бандитов. Но силы были неравны. Видя, что оставшихся противников слишком много, Йорн принял единственно верное решение – бежать. С ним был и его верный спутник, Дрейк. Преследование было долгим и изнурительным. Часть бандитов бросилась в погоню, в то время как оставшиеся, собрав всё ценное, разграбили и сожгли его дом. Огонь, пожирающий его прошлое, стал символом разрушения и потери. Во время погони Йорн был ранен. Каждый шаг давался с трудом, но он не сдавался. Наконец сумел избавиться от преследователей. Убив их. Возвращаться было некуда. Дом, его убежище, стал лишь грудой пепла. Раненный и опустошенный, Йорн шёл вперёд, ведомый лишь надеждой найти новое укрытие, место, где его никто не сможет достать. Но силы покинули его, и он потерял сознание.Именно в таком состоянии его нашла Нейра. После того, как Йорн рассказал ей свою историю, он принял новое решение. Его мотивация трансформировалась. Теперь он стремился к обретению нового дома, к созданию места, где он мог бы жить спокойно и безопасно, где бы его никто не настиг. Стремлением к обретению утраченного покоя и поиском своего места в мире. Теперь он борется за право на существование, за возможность найти новое место, где он сможет обрести безопасность и покой.

Биография

Алая кровь, еще теплая, стекала с кончиков пальцев, оставляя багровые капли на кристально чистом полотне снега. - Ублюдоки… - прошептал измученный голос. Юноша, превозмогая боль, медленно пробирался сквозь сугробы, одной рукой прижимая открытую рану на плече. Мир перед глазами расплывался, превращаясь в неясный черный силуэт. Сделав последний, отчаянный шаг в его сторону, он почувствовал, как силы покидают его. Тело обмякло, и он упал лицом в холодную, безмолвную мглу. Несколько часов спустя, очнувшись в чьей-то кровати, перебинтованный, юноша не мог поверить, что жив. Первым делом взгляд его метнулся в поисках привычного оружия – лука. Он обнаружил его у двери, словно заботливая рука поместила его туда. Попытка встать отозвалась острой болью в плече. Осмотрев повязку и свое тело, он отметил аккуратность перевязки, явно выполненной женскими руками. Осознав, что вся его одежда снята, он почувствовал лишь легкий холодок, побуждающий укрыться. Очевидно, одежда была снята для просушки, чтобы избежать болезни. Внезапно дверь отворилась, и на пороге появилась юная блондинка с небесно-голубыми глазами. В руках она держала теплую льняную рубаху. Ее взгляд остановился на юноше. - Уже проснулся, - прозвучал ее нежный, добрый голос. Она подошла к кровати и протянула ему рубаху. Йорн, так звали юношу, медленно поднялся, представая перед ней в своей естественной наготе. Стыда или стеснения он не испытывал, скорее, равнодушие к общественным нормам, незнание их. В отличие от него, девушка смущенно отвела взгляд. Взяв рубаху, Йорн натянул ее через голову. Она оказалась теплой и просторной, свободно ниспадая почти до колен, полностью скрывая то, что смутило девушку. Когда она снова подняла взгляд, на его лице читалось довольство – холод больше не терзал его. Девушка, отбросив смущение, сказала: - Я Нейра. Твоя одежда пока сохнет, так что пока придется ходить в этом. Как твоя рана? Она осторожно коснулась его плеча. В тот же миг волна боли прокатилась по телу, и юноша резко оттолкнул ее. - Не трогай! - крикнул он, ощущая внезапную угрозу. Нейра испуганно отшатнулась, явно не ожидая такой реакции. Йорн, тяжело дыша, смотрел на нее, чувствуя опасность. Боль, как стимул, вызвала гнев. Когда девушка отошла подальше, и он понял, что она не несет угрозы, его выражение лица вернулось к обычному. - Извини, - равнодушно произнес он. - Йорн… Так меня зовут, - добавил он, в его голосе прозвучало чуть больше эмоций. Нейра была обычной деревенской девушкой, жившей на окраине Домена Зимы. Война отняла у нее всю семью, и она осталась одна. Именно она нашла раненого юношу в лесу, вдали от деревни. Он был чужаком, но она все равно спасла его и привела в свой дом. Йорн был немногословен, мало рассказывал о себе и держался отстраненно. Какую-то часть своего прошлого он совсем не помнил. Нейра оставила его у себя, пока он не поправится и не вспомнит. Так они стали жить вместе. Йорн помогал девушке по хозяйству и охотился. Взамен Нейра кормила его вкусной стряпней, от которой парень был без ума, съедая все до последней крошки. Так продолжалось около полугода. Йорн был крепким юношей и порой помогал Нейре разрешать конфликты с парнями, которые хотели на ней жениться или приставали к ней. Йорн всячески ее защищал. Между ними существовала ли связь? Нет. Йорн ничего не испытывал к ней, кроме благодарности за спасение. Он делал то, что считал нужным, и не более. Хотя он не раз оказывался перед ней без одежды, никакой реакции с его стороны не последовало. В отличие от него, Нейра испытывала к нему определенные чувства. В конце концов, она долгое время была одна. Ей приходилось отгонять пошлые мысли, чтобы не сорваться. Спустя пять месяцев вспоминание вернулись к Йорн. Он рассказал девушке всё от начала и до конца... Под свист ледяной метели, в самом сердце Домена Зимы, родился Йорн. Его появление на свет омрачила утрата – мать, подарившая ему жизнь, ушла навсегда, оставив младенца без отца, которого он никогда не знал. Первые семь лет его жизни были наполнены заботой старого охотника, друга матери. В его лесной хижине, среди запахов хвои и дыма костра, Йорн постигал премудрости выживания. Старик, предчувствуя свою скорую кончину, вложил в мальчика все свои знания: как бесшумно ступать по снегу, как читать следы на льду, как сливаться с окружающей природой, становясь её неотъемлемой частью. Он тренировал не только тело, закаляя его в суровых условиях, но и дух, обучая стойкости и выдержке. С уходом старика на восьмом году жизни Йорн наступил период суровых испытаний. Одиночество, голод и постоянная борьба за существование стали его спутниками. Неудачи преследовали его на каждом шагу. Часто он возвращался с охоты, едва живой, с новыми ранами, которые кровоточили на морозе. Болезни, голодные дни и схватки с дикими зверями, особенно с голодными волками, едва не уносили его жизнь. Но в его ледяном сердце горел неугасимый огонь жизни. Постепенно, шаг за шагом, он адаптировался. Неудачи сменялись редкими, но такими желанными успехами. Сначала это были мелкие победы – пойманный кролик, принесший долгожданное тепло и сытость, или юркая птица, ставшая ценным источником жира. Он с диким аппетитом поглощал скудную добычу, варил её на огне, и это давало силы двигаться дальше. Со временем навыки Йорн росли: он стал двигаться с грацией хищника, его инстинкты обострялись, позволяя ему выслеживать и добывать более крупную дичь. Жизнь, хоть и оставалась суровой, перестала быть лишь борьбой за выживание. Йорн научился жить, пусть и вдали от цивилизации, в полном одиночестве. Однажды, во время особенно опасной охоты, когда на него напал разъяренный медведь, в Йорн пробудился дар, о котором он и не подозревал – магия. В момент отчаяния, когда жизнь висела на волоске, из глубин его существа хлынула неведомая сила. Ошеломленный, он не сразу понял, что произошло. Вернувшись в свою хижину, он погрузился в старые записи старика, пытаясь разгадать тайну пробудившегося в нем дара. После долгих поисков и экспериментов, Йорн смог освоить магию, научившись управлять ею. Этот дар стал его верным союзником, значительно облегчив охоту и сделав его жизнь более предсказуемой. Но, несмотря на обретенную силу и относительное благополучие, одиночество продолжало грызть его душу. Он жаждал общения, тепла – того, чего ему так не хватало в его ледяном мире. В один из дней, забрел он очень далеко от своего обычного охотничьего угодья. Желая увидеть новые горизонты, он взобрался на неприступную, покрытую вечными снегами гору. И там, среди ледяных скал, он обнаружил кое-что удивительное – яйцо. Как оно оказалось в таком отдаленном и негостеприимном месте, оставалось загадкой. С любопытством, смешанным с осторожностью, Йорн отнес находку домой. Поначалу он думал приготовить его, но что-то внутри него подсказало, что это не просто пища. И он оказался прав. Через некоторое время из яйца вылупилось существо, маленький, но уже внушительный Дрейк. Маленький Дрейк, едва появившись на свет, уже обладал удивительной красотой. Он был крошечным, но уже ощущалась в нем. Йорн, привыкший к суровой реальности леса и к своим собственным шрамам, был поражен хрупкостью и одновременно уязвимостью существа, вылупившегося из яйца. Первые дни были полны неловкости и взаимного привыкания. Дрейк, еще не окрепший, неуклюже пытался ходить, его маленькие крылышки смешно трепетали, но не могли поднять его в воздух. Йорн, забыв о своих охотничьих инстинктах, стал заботливым опекуном. Он делился с Дрейком своей скудной пищей, согревал его своим теплом, когда ледяной ветер проникал сквозь щели хижины. Он следовал за Йорном по пятам. Йорн, впервые за долгие годы, почувствовал, что он не один. Появление Дрейка стало для него настоящим подарком судьбы. Он начал говорить с ним, рассказывая ему о лесе, о звездах, о своей жизни. Дрейк, казалось, понимал его, склоняя голову и внимательно слушая. С каждым днем Дрейк становился сильнее и смелее. Его крылья окрепли, и вскоре он уже мог совершать короткие, неуверенные полеты вокруг хижины. Йорн учил его основам охоты, но не так, как учили его самого. Теперь это было не просто выживание, а игра, совместное приключение. Они вместе выслеживали мелкую дичь, Йорн показывал, как использовать магию для привлечения добычи, а Дрейк, наблюдая, учился. Его природные инстинкты, усиленные магией, быстро развивались. Он был ловким и быстрым, его маленькие коготки оказывались удивительно острыми. Когда Йорн отправлялся на охоту, Дрейк, уже достаточно взрослый, чтобы летать, сопровождал его. Он кружил над головой, высматривая добычу, или приземлялся рядом, чтобы разделить с Йорном добычу. Они нашли небольшую деревню, где продавали шкуру убитых зверей и прочие на деньги или необходимые предметы. Вечерами они сидели у костра, Дрейк, свернувшись клубком у его ног с спал. Йорн нашел в этом маленьком, огненном существе не просто питомца, а настоящего друга, семью. Тишина и покой, казалось, были незыблемы в доме Йорн, пока однажды рассвет не был нарушен грохотом и криками. Пробуждение было резким, словно удар кинжала в сон. Ещё не успев осознать происходящее, Ёрн увидел, как скрипучая дверь его жилища распахнулась, явив в проёме силуэты людей с мерзкими, хищными лицами – банду. Эти люди оказались не просто бандитами, а работорговцами, чьи глаза загорелись алчным огнём при виде Йорн. Альбиносы, по их меркам, были редким и ценным товаром, способным принести баснословную прибыль. Первоначальный план был прост: захватить Йонрна живым, как ценный экземпляр. Однако, не желая стать чьей-то собственностью, Йорн дал отпор. В завязавшейся схватке он сумел убить одного из нападавших. Работорговцы, столкнувшись с таким напором, решили не церемониться. В ходе ожесточённого боя Йорн, несмотря на ранения, смог одолеть троих из бандитов. Но силы были неравны. Видя, что оставшихся противников слишком много, Йорн принял единственно верное решение – бежать. С ним был и его верный спутник, Дрейк. Преследование было долгим и изнурительным. Часть бандитов бросилась в погоню, в то время как оставшиеся, собрав всё ценное, разграбили и сожгли его дом. Огонь, пожирающий его прошлое, стал символом разрушения и потери. Во время погони Йорн был ранен. Каждый шаг давался с трудом, но он не сдавался. Наконец сумел избавиться от преследователей. Убив их. Возвращаться было некуда. Дом, его убежище, стал лишь грудой пепла. Раненный и опустошенный, Йорн шёл вперёд, ведомый лишь надеждой найти новое укрытие, место, где его никто не сможет достать. Но силы покинули его, и он потерял сознание.Именно в таком состоянии его нашла Нейра. После того, как Йорн рассказал ей свою историю, он принял новое решение. Его мотивация трансформировалась. Теперь он стремился к обретению нового дома, к созданию места, где он мог бы жить спокойно и безопасно, где бы его никто не настиг. Стремлением к обретению утраченного покоя и поиском своего места в мире. Теперь он борется за право на существование, за возможность найти новое место, где он сможет обрести безопасность и покой.

Йорн

Умения

Питомец или непись