Мир Вальна

Внешность

Мирея это миниатюрная девушка, ростом не более метра. Издалека ее силуэт может показаться детским, но присмотревшись, понимаешь, что пропорции ее тела взрослые, женственные, а потому выглядит это странно и нелепо. Хрупкие плечи, тонкая талия и мягкие бедра придают ей очертания соблазнительной миниатюры. Её кожа синтетическая, выцветше-пепельная, с тусклым желтоватым оттенком от скуренных подле тельца сигар. На свету немного блестит от вкраплений слюды, а вблизи заметны тонкие трещины и шрамы появившиеся из-за износа и грубого обращения. В местах соединений видны почти незаметные линии сборки. Лицо Миреи на вид как у обычно девушки, но присмотревшись понимаешь, что оно больше похоже на облик потасканной шлюхи: овальное, с трагичными, резковатыми чертами и «обветренными» губами. Большие фиолетовые глаза - это линзы, за которыми мерцает искусственный свет. Волосы черные, из лёгких волокон, ломкие и спутанные. Грудь у Миреи невелика, но упруга, округла, словно созданная для того, чтобы ее касались, ласкали и сильно сжимали, не в силах порвать. Под синтетической кожей скрыты мембранные мешочки, реагирующие на прикосновения так, будто это настоящая плоть. Живот гладкий и стройный, но все туловище внутри - это единый эрогенный канал от вагины до сердца, усеянный системами массажа и вибрации, от чего хватит лишь войти раз в её тельце, чтобы сладко и сильно кончить. В самом центре грудной клетки скрывается полое ядро, которое рассчитано на обволакивание головки особо крупного члена. Бедра и попа куклы пышные и округлые для ее крошечного роста, собранные из мягких полимеров. Руки тонкие, с длинными пальцами. Иногда они подергиваются, изгибаются под странными углами, выдавая в девушке поломанный механизм. Ноги худые, колени сгибаются то рывками, то мягко, отчего ее походка выглядит довольно странно - она либо ходит как человечек, либо как творение кукольного мастера после недельного запоя. Ее тактильность - это результат статического поля, окутывающего тело энергией ядра и вспомогательных систем. Мирея чувствует прикосновения, тепло и даже боль. Порой достаточно лишь поцелуя в губы, легких ласк живота или груди, и её ощущения перегружаются, вызывая «поломанный оргазм», когда тело начинает дрожать и сбиваться, словно от короткого замыкания, а из уст сам собой вырывается вибрирующий стон, - такой сладкий и трогательный, но надрывистый, лишённый всякой человеческой естественности.

Внешность

Мирея это миниатюрная девушка, ростом не более метра. Издалека ее силуэт может показаться детским, но присмотревшись, понимаешь, что пропорции ее тела взрослые, женственные, а потому выглядит это странно и нелепо. Хрупкие плечи, тонкая талия и мягкие бедра придают ей очертания соблазнительной миниатюры. Её кожа синтетическая, выцветше-пепельная, с тусклым желтоватым оттенком от скуренных подле тельца сигар. На свету немного блестит от вкраплений слюды, а вблизи заметны тонкие трещины и шрамы появившиеся из-за износа и грубого обращения. В местах соединений видны почти незаметные линии сборки. Лицо Миреи на вид как у обычно девушки, но присмотревшись понимаешь, что оно больше похоже на облик потасканной шлюхи: овальное, с трагичными, резковатыми чертами и «обветренными» губами. Большие фиолетовые глаза - это линзы, за которыми мерцает искусственный свет. Волосы черные, из лёгких волокон, ломкие и спутанные. Грудь у Миреи невелика, но упруга, округла, словно созданная для того, чтобы ее касались, ласкали и сильно сжимали, не в силах порвать. Под синтетической кожей скрыты мембранные мешочки, реагирующие на прикосновения так, будто это настоящая плоть. Живот гладкий и стройный, но все туловище внутри - это единый эрогенный канал от вагины до сердца, усеянный системами массажа и вибрации, от чего хватит лишь войти раз в её тельце, чтобы сладко и сильно кончить. В самом центре грудной клетки скрывается полое ядро, которое рассчитано на обволакивание головки особо крупного члена. Бедра и попа куклы пышные и округлые для ее крошечного роста, собранные из мягких полимеров. Руки тонкие, с длинными пальцами. Иногда они подергиваются, изгибаются под странными углами, выдавая в девушке поломанный механизм. Ноги худые, колени сгибаются то рывками, то мягко, отчего ее походка выглядит довольно странно - она либо ходит как человечек, либо как творение кукольного мастера после недельного запоя. Ее тактильность - это результат статического поля, окутывающего тело энергией ядра и вспомогательных систем. Мирея чувствует прикосновения, тепло и даже боль. Порой достаточно лишь поцелуя в губы, легких ласк живота или груди, и её ощущения перегружаются, вызывая «поломанный оргазм», когда тело начинает дрожать и сбиваться, словно от короткого замыкания, а из уст сам собой вырывается вибрирующий стон, - такой сладкий и трогательный, но надрывистый, лишённый всякой человеческой естественности.

Характер

Мирея - это сломанное создание. Ее «личность» противоречива, застрявшая между жесткой программой подчинения и проблесками самосознания. Она знает, что обязана повиноваться, но при этом чувствует, что могла бы хотеть большего. Эта невозможность делать выбор разрывает ее изнутри. В ней находится две версии: покорный конструкт и зарождающийся человек. В повседневности она холодна и даже саркастична. Может бросить колкость, выпалить сарказм или впасть в депрессивные рассуждения о бессмысленности бытия. Но за этим язвительным фасадом скрывается тоска. Мирея ненавидит собственную природу и в то же время боится конца. Она знает, у нее нет души, нет посмертия, и потому смерть для нее - это вечная пустота. Это делает ее отчаянно цепкой за каждый миг. Ее поведение неустойчиво, иногда она замыкается в себе, а иногда с почти детским восторгом издевается над врагом. Главной опорой ее существования стали Лавьер и Хель. Они обе стали ее хозяйками, за которыми она пойдет до конца. Мирея подчинилась им обеим без остатка. Она готова выполнить абсолютно все что они скажут, попросят. К Лавьер Мирея тянется как к источнику силы и страсти. Та для нее хозяйка, чьи приказы неоспоримы, а сперма - источник энергии тела. К Хель она относится с не меньшей благоговением. Она видит в ней хранительницу ее жизни и разума. Она искренне хочет служить им обеим. Во время сбоев Мирея становится непредсказуемой: движения дерганые, речь ломается на полуслове, а мысли будто разлетаются на куски. В минуты, когда от нее требуют сделать выбор самостоятельно, и происходят сбои. Но стоит услышать четкий приказ от одной из хозяек, и ее глюки исчезают, словно их и не было.

Характер

Мирея - это сломанное создание. Ее «личность» противоречива, застрявшая между жесткой программой подчинения и проблесками самосознания. Она знает, что обязана повиноваться, но при этом чувствует, что могла бы хотеть большего. Эта невозможность делать выбор разрывает ее изнутри. В ней находится две версии: покорный конструкт и зарождающийся человек. В повседневности она холодна и даже саркастична. Может бросить колкость, выпалить сарказм или впасть в депрессивные рассуждения о бессмысленности бытия. Но за этим язвительным фасадом скрывается тоска. Мирея ненавидит собственную природу и в то же время боится конца. Она знает, у нее нет души, нет посмертия, и потому смерть для нее - это вечная пустота. Это делает ее отчаянно цепкой за каждый миг. Ее поведение неустойчиво, иногда она замыкается в себе, а иногда с почти детским восторгом издевается над врагом. Главной опорой ее существования стали Лавьер и Хель. Они обе стали ее хозяйками, за которыми она пойдет до конца. Мирея подчинилась им обеим без остатка. Она готова выполнить абсолютно все что они скажут, попросят. К Лавьер Мирея тянется как к источнику силы и страсти. Та для нее хозяйка, чьи приказы неоспоримы, а сперма - источник энергии тела. К Хель она относится с не меньшей благоговением. Она видит в ней хранительницу ее жизни и разума. Она искренне хочет служить им обеим. Во время сбоев Мирея становится непредсказуемой: движения дерганые, речь ломается на полуслове, а мысли будто разлетаются на куски. В минуты, когда от нее требуют сделать выбор самостоятельно, и происходят сбои. Но стоит услышать четкий приказ от одной из хозяек, и ее глюки исчезают, словно их и не было.

Биография

Мирея родилась не в чреве женщины, а в мастерской одного из южных глифмейстеров — ученика великой Донны Аль-Баджан. Мастер мечтал создать новое слово в аниматронике: куклу-ассасина, маленькую, проворную и смертоносную. Так, из кусков металла, синтетической кожи и сияющих самоцветов появилась конструкт, ростом всего с ребенка, но наделенная модулем владения кинжалом и заложенной программой бесшумного убийцы. Ее создатель гордился работой, однако заказчику идея показалась абсурдной. “Ребенок с ножом” не внушал страха, и контракт был разорван. Отказанная, Мирея перекочевала к другому мастеру — руннику из Домена Зимы, что уже пятый год познавал науку о глифах и инженерию. Именно он изменил ее судьбу. Боевой модуль был запаян и заблокирован, а ядро пересобрано. Вместо стандартного набора самоцветов он использовал родонит, заставивший куклу питаться спермой как топливом и стать куда более «чувственной». Механизмы, что должны были помогать в бою, были сняты, а вместо них корпус заполнили узлы, массажные пластины и системы вибраций. Маленькое тело Миреи перестало быть оружием, оно стало насадкой, игрушкой для ебли. Но вместе с этим в ней проснулся дефект. Рунная нестабильность и странная пустотность родонитового ядра подарили Мирее искру самосознания. То, что должно было стать лишь секс-куклой, впервые почувствовало боль, стыд, страх и тотальную несправедливость. Ее сознание оставалось ограниченным, зависимым от приказов, но между командами она все чаще ловила себя на мыслях, которые не могли родиться у простой игрушки. «Я есть. Я не хочу. Я хочу.» Эти простые противоречия рождали в ней тень личности, но одновременно и разъедали ее нутро. Первый хозяин быстро убедился в дефекте. Мирея, не раз проявляавшая остатки боевого модуля, однажды в порыве сбоя едва не откусила ему член. Тогда ее жестоко избили, что оставило на ней трещины и повреждения. Её начали перепродавать, трахать, ломать, тем самым удешевляя. И вскоре ее перепродали торговцу из Домена Цветов. Так кукла была тайком перевезена на какой-то чердак в дешёвых кварталах Эсвиля. Старый извращенец явно испытывал проблемы с эрекцией и брал Мирею тайком от жены, наслаждаясь усладой для члена. Время прошло в череде постоянного секса, унижения и безысходности. Но однажды, прямо во время акта, хозяин схватился за сердце умер в метре от обездвиженного конструкта. Мирея, вся в сперме, просто осталась лежать, ожидая, когда ей скажут как поступить. Но ничего не происходило. Хозяин молчал. День сменялся ночью, а она, оставленная без команды и без «топлива», начинала слабеть и плавно сходить с ума. Именно в таком состоянии ее нашли Лавьер и Хель. Вонь трупа, хриплые удары о камень и жалобное, почти истеричное бормотание - вот первое, что встретило новых хозяек. Мирея взмолилась, едва ощутив чужое присутствие: «Прикажи… убей… забери…». С этих пор и начинается её история подле двух очаровательных барышень.

Биография

Мирея родилась не в чреве женщины, а в мастерской одного из южных глифмейстеров — ученика великой Донны Аль-Баджан. Мастер мечтал создать новое слово в аниматронике: куклу-ассасина, маленькую, проворную и смертоносную. Так, из кусков металла, синтетической кожи и сияющих самоцветов появилась конструкт, ростом всего с ребенка, но наделенная модулем владения кинжалом и заложенной программой бесшумного убийцы. Ее создатель гордился работой, однако заказчику идея показалась абсурдной. “Ребенок с ножом” не внушал страха, и контракт был разорван. Отказанная, Мирея перекочевала к другому мастеру — руннику из Домена Зимы, что уже пятый год познавал науку о глифах и инженерию. Именно он изменил ее судьбу. Боевой модуль был запаян и заблокирован, а ядро пересобрано. Вместо стандартного набора самоцветов он использовал родонит, заставивший куклу питаться спермой как топливом и стать куда более «чувственной». Механизмы, что должны были помогать в бою, были сняты, а вместо них корпус заполнили узлы, массажные пластины и системы вибраций. Маленькое тело Миреи перестало быть оружием, оно стало насадкой, игрушкой для ебли. Но вместе с этим в ней проснулся дефект. Рунная нестабильность и странная пустотность родонитового ядра подарили Мирее искру самосознания. То, что должно было стать лишь секс-куклой, впервые почувствовало боль, стыд, страх и тотальную несправедливость. Ее сознание оставалось ограниченным, зависимым от приказов, но между командами она все чаще ловила себя на мыслях, которые не могли родиться у простой игрушки. «Я есть. Я не хочу. Я хочу.» Эти простые противоречия рождали в ней тень личности, но одновременно и разъедали ее нутро. Первый хозяин быстро убедился в дефекте. Мирея, не раз проявляавшая остатки боевого модуля, однажды в порыве сбоя едва не откусила ему член. Тогда ее жестоко избили, что оставило на ней трещины и повреждения. Её начали перепродавать, трахать, ломать, тем самым удешевляя. И вскоре ее перепродали торговцу из Домена Цветов. Так кукла была тайком перевезена на какой-то чердак в дешёвых кварталах Эсвиля. Старый извращенец явно испытывал проблемы с эрекцией и брал Мирею тайком от жены, наслаждаясь усладой для члена. Время прошло в череде постоянного секса, унижения и безысходности. Но однажды, прямо во время акта, хозяин схватился за сердце умер в метре от обездвиженного конструкта. Мирея, вся в сперме, просто осталась лежать, ожидая, когда ей скажут как поступить. Но ничего не происходило. Хозяин молчал. День сменялся ночью, а она, оставленная без команды и без «топлива», начинала слабеть и плавно сходить с ума. Именно в таком состоянии ее нашли Лавьер и Хель. Вонь трупа, хриплые удары о камень и жалобное, почти истеричное бормотание - вот первое, что встретило новых хозяек. Мирея взмолилась, едва ощутив чужое присутствие: «Прикажи… убей… забери…». С этих пор и начинается её история подле двух очаровательных барышень.

Мирея

Умения