Луис ла Венедаль

⚜ЛА ВЕНЕДАЛЬ⚜ В этот вечер семейство графов Венедальских воздавало почести Сагрэве. Графиня наконец разрешилась от бремени и родила сына, здорового и сильного. Роды прошли как нельзя лучше и радости уже не молодого графа не было предела. Впрочем, злые языки поговаривали, что сын-то был от живущего рядом молодого виконта-бонвивана, но ведь всегда есть те, кому хочется высмеять чужое счастье, не так ли? Мальчика назвали Ильдефонсом Мануэлем Луисом, в честь деда по материнской линии, родоначальника и деда по мужской линии соответственно. Рос графский сын, как и положено, в комфорте и уюте, окружённый сначала няньками и служанками, а потом учителями и дружками. А пока наш герой взрослеет, надо сказать несколько слов о самом роде ла Венедаль. Как известно из скрупулёзно ведущихся церковных книг, около 250 лет тому назад первый из рода - Мануэль Венедаль, воин и телохранитель тогдашнего эленга Домена цветов, был возведён в дворянское достоинство. За какие заслуги доподлинно неизвестно, но в родовых легендах сказано, что он был одним из лучших воинов Домена и заслужил благоволение герцогской фамилии за самоотверженную службу и то, что однажды спас жизнь своего господина от нападения заговорщиков, лично сразив трёх злоумышленников и ранив ещё пятерых. Так, или иначе, но сержант герцогской стражи получил дворянство, знатную придворную даму в жёны и небольшое поместье под Эсвилем. Гербом рода ла Венедаль стал (далее описание из официального гербовника Домена цветов): «в серебрянном поле пурпурный гриф с золочёными когтями и клювом», а девизом – «Верностью не лестью». Наследники Мануэля в основном служили верными защитниками эленгов и укрепляли своё положение среди местной знати. Благодаря удачным бракам, бережливости и верности вскоре ла Венедали стали одними из самых богатых дворян округи Эсвиля. До аристократии им дорасти не удалось, прежде всего из-за пренебрежения многосотлетних домов к «выскочкам», но своим богатством графы ла Венедальские не уступали и более титулованным фамилиям, успев даже породниться с герцогами. Отец Луиса, граф Эухенсио-Альварес ла Венедаль де Корса был человеком порядочным и во всех отношениях умеренным. К сожалению, ему не повезло с первым браком. Несмотря на искренние чувства супругов, первая жена графа очень долго не могла родить наследника, а после первых родов умерла, оставив графа с годовалым мальчиком. Эухенсио три года носил траур, но по настоянию советников и родни всё-таки женился второй раз и именно от этого брака и родился Луис. С первых отроческих лет младший сын графа проявлял свой строптивый нрав и сложный характер. Будучи по традиции предназначенным для церковной карьеры, как второй сын, Луис был обучен грамоте и вынужденно проводил немало времени с церковным наставником. Тем не менее, чем дальше – тем больше отпрыск знатных кровей увиливал от скучных занятий и отдавал предпочтение фехтованию и гулянкам. К 18 годам на счету младшего ла Венедаля уже было три дуэли и пару шрамов. Отца поведение сына явно в восторг не приводило и с течением времени в доме начались ссоры. Подрастающий заносчивый бретёр никак не походил на будущего смиренного послушника и даже начинал открыто высказываться в том духе, что не пойдёт он носить монашеские одеяния вместо вольготной жизни. Каждую неделю между отцом и сыном случались бурные сцены, сопровождающиеся потом пересудами дворовых и соседей. С какого-то времени Луис начал даже среди «своих» поговаривать о том, что мол не тихому старшему брату, а ему, дону Луису, положено нести дальше доблестное имя графов Венедальских. Когда эти неосторожные слова донесли до стареющего графа тот пришёл в сущую ярость и приказал на следующий же день собирать вещи и ехать в монастырь. Но сын оказался проворнее отца. На следующий день прибывший из ближайшей обители диакон не смог встретить Луиса. Тот пропал, вместе со своей любимой рапирой, подарочным кинжалом и горстью денег. Зато Луиса был рад встретить управляющий местного филиала Гильдии авантюристов. 🟪ДОН ПАВО🟪 Экстерриториальность гильдии и нерасторопность пожилого отца позволили известному уже своими вполне достойными навыками боя Луису быстро заключить контракт на участие в конвоировании важного груза и смыться таким образом в Фелию, а оттуда и в Вельмин. С этого момента подробности биографии переходят в разряд «товарищ рассказал за чаркой в придорожной таверне», так как после ухода из отчего дома круг достоверных рассказчиков резко сузился, а верить бахвальству самого ла Венедаля дело неблагодарное. Начинал ла Венедаль, вопреки рассказам о его «мастерстве», с деревянного ранга, как и положено, и об этом периоде работы Луис вспоминать не любит. Всё-таки не по чину графскому отпрыску яблоки в саду собирать (а было и такое). Впрочем, повышение не заставило себя долго ждать и вот уже с получением железного ранга Луис получил и своё прозвище, и надежды на славу. Рутинная работа по зачистке пещер и подвалов и сопровождению толстосумов чередовалась с регулярными дуэлями и потасовками. Говорили, что достаточно неудачной шутки или косого взгляда, чтобы поймать от взбалмошного гранда перчатку и вызов. При этом дрался Луис по-настоящему и хоть до смерти часто не доходило, покалеченных его клинком найдётся предостаточно. В то же время при работе, особенно если была задействована дама или знатный господин, «дон Паво» отличался учтивостью и исполнительностью. К этому периоду относятся множество романтических приключений новоиспечённого авантюриста. Говорят, что он даже заимел роман с эльфийкой, хотя это скорее всего басни. В этот же момент Луис примкнул к так называемой «позолоченной братии», или «позолоченным». Группе мелких дворян, бастардов, самозванцев и изгнанников из окрестностей Фелии, Эсвиля и Вельмина, подавшихся в авантюристы кто по нужде, кто по дурости, а кто по мечтам о славе. Так, или иначе, «позолоченные» славились своими… не лучшими отношениями с другими авантюристами и огромным самомнением. Часто их за глаза называли просто «индюками». Вот именно среди таких людей и нашёл себя Луис. В 25 «дон Паво» получил серебряный ранг и одновременно с этим письмо о смерти отца, означавшее возможность вернутся в отчий дом. Решив на время оставить «позолоченных» и Гильдию, Луис при первой возможности отбыл в родное поместье и обнаружил там радостную мать, вечно холодного брата и старых дружков. Вероятно, в этот момент младший ла Венедаль мог бы просто начать в меру размеренную, в меру весёлую жизнь беззаботного дворянчика. Жениться, жить на средства семьи и помогать брату. Но увы, амбиции оказались сильнее. 🦚ПОЛЁТ ПАВЛИНА🦚 Промаявшись около года в поместье, Луис усвоил две вещи. Первая – его сводный старший брат ни на что не годен. Ласковый, добрый, любящий более всего книги и общество своей жены и двух дочурок, вступивший в наследство граф (которого кстати звали Карлосом, о чём мы ранее забыли сказать) по мнению Луиса никак не подходил для того, чтобы вести вперёд славный воинский дом ла Венедалей. И вторая вещь – он, Луис, пользуется большой популярностью у некоторых горячих голов как первый в очередни на наследование (по крайней мере до того, как у Карлоса родился бы сын). Последнее было конечно не более чем иллюзией. Лесть подхалимов и поддержка юношеских друзей никак не тянули на действительную силу, но самолюбие Луиса интерпретировало всё в свою пользу. Всё это подпитывалось тем, что Карлос своей спокойной и трезвой жизнью вызывал ропот тех, кто привык, что фамилия дворянина просто обязывает к попойкам, веселью и раздолью вкупе с отчаянной бравадой. Таким образом в голове Луиса с каждым днём всё более зрела идея. Сколотить вокруг себя круг верных друзей, подгадать момент и под угрозой клинков заставить брата отречься, гарантировав тому сколько угодно денег, времени и места для безбедной жизни. В то же время Луису перешёл бы графский титул со всеми причитающимися. План, конечно, наглый и подлый, учитывая благосклонность Карлоса к своему младшему сводному брату, но легко судить на расстоянии. Убедившись в том, что он действует на благо семьи и шансы на успех есть, Луис начал постепенную подготовку к реализации своего мини-переворота. Он собрал самых верных друзей, несколько недовольных приближённых почившего отца и своей матери и даже пару десятков «позолоченных», польстившихся на лёгкие деньги и будущую благодарность своего сотоварища. Собравшаяся ватага из двух-трёх десятков молодых и знатных головорезов встречалась в таверне «Сизая осина» и обсуждала как будет делить наделы, кутить на графские деньги и «возвращать» удаль родовому гербу. Первое время дальше разговоров ничего не шло. Луис даже стал со временем забывать о своих планах, подумывая о возвращении к весёлой жизни авантюриста, с тем лишь отличием, что теперь он был бы менее беден. Но всё изменил случай. Жена графа Карлоса вновь забеременела. Рождение сына и наследника означало бы крушение всех планов заговорщиков и потому надо было действовать, и действовать быстро. Итоговый план был прост. Вечером, около восьми, Луис и трое его приближённых из числа бывших советников отца должны пригласить Карлоса после ужина на обсуждение «неотложного» дела, связанного с заранее подстроенными крупными дырами в бухгалтерии. Изолировав законного графа в его покоях, Луис должен попытаться убедить своего брата отречься, а в случае неудачи пригрозить оружием и в крайнем случае здоровьем его ненаглядной супруги и дочек. В это же время остальные заговорщики должны обеспечить безопасность входов и выходов из поместья, устранить лояльных графу стражников и фактически отрезать поместье от связей с миром до утра. В роковой вечер всё было готово. Клинки спрятаны в нужные места, прислуга под разными предлогами выслана из поместья, а стража отправлена спать раньше срока. Луис был уверен в успехе своей затеи, но всё, как всегда, бывает в таких случаях, пошло не по плану. Как на зло этим вечером брат решил внезапно пригласить на ужин своего соседа и друга – виконта ла Каза. Злополучный ла Каз решил на свою голову принять приглашение и когда графа пригласили на «беседу» - отправился с тем для дальнейшего обсуждения собственных дел. План Луиса уединиться с братом провалился, и заговорщики не нашли ничего лучшего, как уже перед покоями Карлоса оглушить ла Каза и сразу начать силовое решение вопроса. Вместо тихой братской беседы о судьбе семьи получилась грубая сцена, когда бедный ла Каз валялся связанным на полу, Луис, немного растерявшись, стоял с обнажённой рапирой, направленной на брата, а его дружки злобно посматривали на Карлоса в ожидании ответа на требование отречься. Граф отказался. Тихо, с самообладанием и безэмоционально. Провал. Полный провал. Следующий час Луис и заговорщики провели препираясь, угрожая и упрашивая и без всякого результата. В это же время графиня, обнаружив, что её дверь заперта, а на зов никто не откликается, заподозрила неладное. Она проявила не дюжую храбрость, спустившись, будучи в положении, в садовые заросли и тихо пробравшись к покоям супруга. Обнаружив там уже знатно подвыпивших заговорщиков, стоящих «на карауле», графиня сразу всё поняла и бросилась в крыло, где мирно спала стража. Испугавшись криков госпожи графини те, кто был поставлен стеречь сон стражников, струсили и сбежали. Поднятые по тревоге стражники мигом заполонили поместье и вступили в схватку с подельниками заговорщиков. Звон клинков и крики окончательно деморализовали Луиса и его друзей. Кто-то выбежал и пытался сопротивляться, кто-то бросился к окнам в надежде унести ноги, а кто-то просто сдался. Сам Луис принадлежал к последним. Поняв, что всё кончено, он попытался было заколоться, но был остановлен старшим братом и сумевшими сломать запертые двери покоев стражниками. Дон Луис ла Венедаль, второй сын графа Эухенсио и всё ещё наследник титула и состояния, теперь был опозоренным изменой пленником, которого ждали застенки, суд, а может и казнь. ⬛ИЗМЕННИК⬛ Если бы не врождённая доброта брата Луису пришлось бы очень туго. Обвинения не оставляли никакой надежды попыткам оправдаться. Измена, покушение на братоубийство, косвенное участие в смерти нескольких человек (двое стражников были убиты и трое ранены). Единственным облегчающим обстоятельством выступало разве что то, что на самом Луисе крови не было и он лично не участвовал в самых позорных событиях того ужасного вечера. Но от того было не сильно легче. По решению эленга Луис первые два месяца находился в сырых тюремных казематах в Холмах Харуна, после чего при заступничестве матери и согласии брата был отпущен под домашнее заключение. Один раз незадачливый мятежник пытался повеситься, один раз принять яд, но в обоих случаях его удалось спасти и выходить. После неудачи с отравлением между Карлосом и Луисом состоялась долгая беседа с глазу на глаз. О чём она была – никто не знает, но после неё Луис стал ещё мрачнее, хоть и не пытался более свести с собой счёты. Ещё до суда пришло известие, окончательно подорвавшее дух узника – Гильдия из-за участия Луиса в «прискорбных событиях», понизила его до медного ранга и запретила тому брать контракты в Домене Цветов. На суде, проходившим при участии лично эленга, Луис покаялся в содеянном (как казалось, достаточно искренне) и обещал из личных средств возместить семьям погибших стражников утрату кормильцев. К некоторые подкупленные матерью люди в окружении эленга стали склонять сюзерена к более мягкому приговору. Молодой горячий дворянин, старый и верный род, уязвлённое самолюбие… Планировал-то обойтись без смертоубийства, сдался и приказал своим сторонникам сложить оружие при первой возможности, всё в таком роде. Итогом стало соломоново решение – Луис избегал тюрьмы и тем более казни, но должен был немедленно покинуть Цветочный домен и отправиться в изгнание в Домелот, на юг, где его вдовствующая графиня-мать приобрела скромный домик. Луису позволялось взять с собой некоторые пожитки, два клинка и немного денег, но не более. Ему воспрещалось возвращаться на родину до официального помилования. Такова была последняя и неизменная воля эленгова суда. После провалившегося заговора и суда Луис вышел на волю уже не совсем тем человеком. Впрочем, его амбициозность никак не убавилась. Не теряя времени и лишь попрощавшись с матерью и парой сохранивших верность даже после суда друзей, изгнанник отправился на юг с рапирой наперевес, горстью денег и россыпью планов на будущее. Реализуются ли хоть какие-то из них? Что-ж, покажет время…